Gemini
Компания перебралась к Стоваллу, в квартирку размером с собачью конуру на Одиннадцатой Вест-стрит. С собой прихватили апельсины и лед – Питер Пайпер вдруг вспомнил один магазинчик, где под видом джина продают не водицу из кротоновского резервуара, не адское пойло, а джин.
Высокие стаканы дружно собираются на столе, пустеют – не пьет только Джонни – собираются вновь. Беседа становится оживленнее, откровеннее.
- Фил Селлаби? О, великий Фил недавно родил ребенка – точнее, ребенка родила жена, зато Фил всю зиму рожал книгу. Немудрено их спутать. Кто-нибудь знает его благоверную?
- Если не ошибаюсь, одно время она миловалась с Рэном Уолдо. Впрочем, сдается мне, девица остепенилась. Славная женушка – как говорят французы, tres serieuse, tres bonne femme…
- В таком случае держу пари, книга Фила провалится. Беда с этими женщинами. Нельзя заниматься искусством и любить собственную жену. Инстинкт твар… - творения – один: растратишься на первое, не хватит на второе. Если, конечно, ты не Гете и не….
- Вздор! А как же Россетти, Браунинг, Огастес Джон, Уильям Моррис?
- Браунинг! Когда это, уважаемый, общественности рассказывали правду о Браунингах!
Рикки Френч немного пьян, но это заметно лишь по его чересчур отточенным фразам.
- Несчастливый брак – оч-чень хороший стим-мул, - говорит он, старательно произнося слова, но язык плохо слушается. – Все остальное – чепуха!
Питер Пайпер поднимает большой палец и указывает в сторону Оливера.
- О, прошу прощения! Помолвлен, говорите? Прошу прощения, виноват, очень. Пишет?
- Угу. Сборник стихов три года назад. Сейчас пристраивает роман.
- Ах, да-да, припоминаю. «Праздник танцоров»… Это он написал? Хорошая вещица, чертовски хорошая. Тем хуже. Финита. И зачем только они женятся?
Разговор переходит на тему любви; обсуждают ее бесстрастно, с замогильным холодком. Все присутствующие молоды, а потому любовь одновременно манит их, смущает и пугает. Они надеются вывести логические принципы, единые для всякой ее разновидности. Они взирают на нее с удивленным неудовольствием – так цветовод разглядывает голубую штокрозу, по всем законам изменчивости обещавшую быть розовой. Они хулят извечную противоречивость ее законов, и лишь гораздо позже кощунство сменит сдержанная благодарность: пусть правила игры непоследовательны, но они все-таки существуют.
У Рикки Френча вид анатома, склонившегося над телом в окружении студентов. «Внимание, джентльмены, здесь проходит сонная артерия. Если ввести скальпель вот тут...".
- Беда искусства в том, что оно не обеспечивает достойного заработка. В противном случае это уже торговля...
- Беда искусства в том, что оно никогда его не обеспечивало. Повезло немногим, да и тем улыбнулся случай.
- Беда искусства - это женщины.
- Беда женщин – это искусство.
- Беда искусства – то есть, женщин – тьфу! О чем это я?
|