rose_rose
rose_rose
Он уже занес ногу, чтобы взобраться на велосипед, когда Шивани мимоходом хлопнула его по заднице. «Смотри в оба!» — крикнула она.
Джеймс Мэттис привстал и опустился в седло. Он догнал жену в несколько движений педалями — и сразу обогнал, поражаясь тому, какая легкая рама у нового велосипеда и как слушаются переключатели скоростей. Первый перекресток проехали, не останавливаясь, лишь слегка притормозив, чтобы бросить взгляд по сторонам. Он снова поднажал, слегка вихляя: центр тяжести находился совсем не там, где у его древнего «туриста».
<…>
Сегодня они в первый раз выбрались покататься по-настоящему. Выехав на главную улицу, они срезали угол, свернув на дорожку, ведущую прямо к задней двери кафе. Компания была уже в сборе: Марти, Гретхен и Ли, все со своими велосипедами.
Джереми взлетел на тротуар; из кафе показался Оуэн Терлоу с кружкой кофе в руках.
— Хороший агрегат, — заметил он, салютуя новому велосипеду. — Кажется, я тебе слишком много плачу.
— А что, ты ему платишь? — парировала Шивани. — Я думала, он преподает из любви к искусству. Как бы то ни было, этого красавца мы купили на то, что мне платит генпрокурор.
В ответ провост отсалютовал и ей.
Все, кроме Оуэна, ограничились водой из бутылок и рвались в путь, так что скоро они вновь были в седлах, направляясь к дорожке вдоль ручья Алум-Крик. День был пасмурным, иногда слегка моросил дождь — он приносил прохладу, но по мокрому асфальту скользили колеса. Через каких-нибудь пять миль велосипедисты — периодически петляя и уворачиваясь от помех — наконец выбрались из города, оставив позади любителей бега трусцой, детские коляски и собак на поводке. Теперь путь лежал по вольным просторам центрального Огайо, вдоль извилистой речки — дорожка, переделанная из старой железнодорожной колеи, то приближалась к берегу вплотную, то удалялась от него.
— Хватит выделываться, пижон, — громко проворчал Оуэн.
Вильнув, Джереми помахал ему рукой. Новый велосипед был так хорош, что Джереми, сам того не осознавая, выбился вперед и теперь задавал темп — принуждая остальных ехать быстрее обычного. Он сбавил обороты, пропуская Гретхен на место лидера. Когда, снизив скорость, он вновь оказался рядом с Шивани, та уже запыхалась — но виду не подавала, не желая признавать поражение. Она широко улыбнулась.
— Ну что?
— Да, — ответил он. — Очень даже.
Позже Джереми вспоминал это ощущение собственной силы и скорости. Всё шло идеально — их выезд, все события того дня. Даже то, как ветер моментально высушивал капли пота, — только в одном месте, прямо под выступом шлема, кожа оставалась влажной, и это раздражало. Он провел пальцами по лбу, стирая испарину, и в ту же секунду увидел сурка, который неторопливо выбрался из зарослей высокой травы у реки. Сурка он потом вспоминал тоже: тот, в свою очередь увидев их, потянулся носом вверх.
Быть может, Джереми был слишком поглощен собой в тот момент, ощущением движения и ритма, — или просто растерялся от удивления. Он, кажется, даже открыл рот, чтобы крикнуть. Или нет? Стоило вспомнить об этом — и горло сжималось.
Сурок тоже замер на мгновение. А затем с неожиданным проворством бросился им наперерез — плотный комок мышц и подкожного жира. Увернувшись от Гретхен, он тяжело ударился о спицы в колесе Шивани.
|