Когда он уже закидывал ногу на велосипед, мимо пролетела Шивани и хлопнула его по огузку.

– Поберегись!

Джереми Мэттис запрыгнул на седло. Жену он догнал за несколько толчков педалей, пронесся с ветерком мимо нее на улицу и сразу же отметил с восхищением, насколько новая рама легкая и как гладко срабатывают переключатель скоростей и звезды. Первый угол они прошли на крейсерской скорости, сбавив ход только чтобы оглянуться по сторонам. И опять Джереми вырвался вперед, чуть вперевалку – баланс полностью отличался от его старого туристического велика.

<...>

Только сегодня выдался шанс прокатиться как следует. Они замедлились на спуске к Мэйн-стрит u вылетели по аллее к черному входу кафе, где уже собралась их небольшая компания, Марти, Гретхен и Ли, все со своими велосипедами.

Когда Джереми накренился к тротуару, из кафе вышел Оуэн Турлоу с чашкой кофе.

– Неплохая машина, – отсалютовал он новому велосипеду. – Кажется, я слишком много плачу тебе.

– А разве ты ему платишь? – возмутилась Шивани. – Я-то думала, он у тебя преподает из любви к искусству. И вообще, эта крошка куплена на мой чек от генерального прокурора.

Проректор поприветствовал и ее.

Всем, кроме Оуэна, хватило по бутылке воды, и всем не терпелось ехать дальше. И вот они снова в седлах, срезают путь к тропе на Эйлум-крик. День выдался пасмурный, то и дело легкая морось приятно охлаждала велосипедистов, но зато асфальт намок. Меньше пяти миль компания петляла, объезжая бегунов, детские коляски и собак с хозяевами, – и город остался позади. Теперь они летели по холмистым загородным просторам центрального Огайо, а река то приближалась к старой железнодорожной ветке, то снова удалялась.

– Мистер-модные-штаны, хорош выделываться, – громко пропыхтел Оуэн.

Джереми оглянулся и отмахнулся от него. Ехать на новом велосипеде было сплошное удовольствие, и незаметно даже для себя он вырвался вперед, заставляя друзей выбиваться из привычного темпа. Он сбавил скорость, чтобы Гретхен смогла обогнать его и возглавить группу. Когда он поравнялся с Шивани, та тяжело дышала, но из принципа не призналась бы, что устала. Она тоже широко улыбалась.

– Ну как? – спросила она.

– Здорово, ага.

Он чувствовал себя сильным и ловким – позже он хорошо запомнил это ощущение. Ритм движения, как и весь день, сложился идеально. Джереми получал удовольствие даже от пота, быстро высыхающего на ветру. Правда, оставался один противный участок кожи на лбу, прямо под козырьком шлема. Джереми мазнул по мокрому пятну пальцем и в этот миг увидел, как из высокой травы у реки вперевалку выкатился сурок. Это врежется в память тоже: как зверек поднял морду и заметил людей.

Может, Джереми увяз в собственной инерции, ритме, удивлении – он замешкался. Успел ли он крикнуть? Мышца гортани сводило, когда он вспоминал тот миг.

Сурок тоже замер. Подумал. А потом с поразительной быстротой этот комок мышц и жира метнулся через тропу. Увернувшись от велосипеда Гретхен, он тяжело врезался в спицы колес Шивани.