ОН ТОЛЬКО занес ногу над велосипедом, когда Шивани пронеслась мимо. Она шлепнула его по мягкому месту с криком:


- Берегись!


Джереми Мэттис подскочил и уселся в седло. В несколько рывков он нагнал жену, пронесся мимо и восхитился легкости новой рамы, плавности переключателя передач и привода. Они пролетели первый поворот, притормаживая, чтобы взглянуть по сторонам. Он снова рванул вперед, чуть покачиваясь – баланс совершенно отличался от его допотопного туристского велика.


<...>


Сегодня, наконец, по-настоящему получилось выбраться на дорогу. Они свернули вниз на Мэйн-стрит и вырулили на дорожку к черному ходу кофейни, где уже собралась небольшая компания их друзей. Марти, Гретхен и Ли стояли у своих велосипедов.


Джереми сворачивал на пешеходную дорожку, когда из кофейни показался Оуэн Тарлоу с чашкой кофе.


- Неплохие колеса, - заметил он, приветствуя новый велик. – Наверное, я тебе переплачиваю.


- С каких это пор ты ему платишь? – спросила Шивани. – Я думала, он учит, потому что ему нравится. В любом случае этот малыш куплен на мой чек от генерального прокурора.


Проректор приветствовал и ее.


Все, кроме Оуэна, удовольствовались бутылками воды и поспешили прочь. Вскочив на велосипеды, вскоре они уже мчались к дорожкам Алум Крик. День выдался пасмурным. Моросило, потому было прохладно, но на дорожках скользко. Почти пять миль они то петляли, то лавировали, прежде чем город – его любители пробежек, детские коляски и собачники – остался позади. Теперь они летели по холмистым просторам центрального Огайо, и рядом тут и там виднелись излучины реки, убегавшей вдаль от старой железной дороги.


- Эй, пижон, хватит выпендриваться, - громко буркнул Оуэн.


Джереми вильнул, обдав его воздушной волной. Его переполнял такой чистый восторг от собственного велосипеда, что он и сам не заметил, как вырвался вперед, заставив друзей выбиваться из привычной для них скорости. Он замедлился, чтобы Гретхен могла вернуться вперед. Снизив скорость, он поравнялся с Шивани. Она дышала тяжело, но не могла допустить, чтобы он это заметил. И Шивани широко улыбнулась.


- Ну как? – спросила она.


- Ага, - ответил Джереми, - Неплохо.


Он чувствовал свою силу и ловкость – позже он вспомнит об этом. Сам ритм поездки, весь день – все было великолепно. Ему даже нравилось, как быстро высыхал на ветру пот, кроме одного неприятного места на лбу, прямо там, где заканчивался шлем. Он смахнул капли пота пальцем, и в этот момент заметил, как из высокой травы на берегу реки выглянул сурок. Об этом он тоже помнил потом. Как зверь поднял мордочку, в свой черед заметив их.


Возможно, собственное движение, ритм, удивление захватили Джереми – он колебался. Крикнул ли он? От мысли об этой секунде позже у него перехватывало горло.


Зверь тоже застыл. Оценивал ситуацию. Затем, с поразительной быстротой этот комок мускулов и жира бросился через дорогу. Увернувшись от Гретхен, он всей тяжестью протаранил колесо Шивани.