Он приготовился сесть на велосипед, когда мимо пронеслась Шивани и шлепнула его пониже спины. «Будь осторожен!» — прокричала она.


Джереми Маттис крутанул педали, в несколько мгновений догнал жену и со свистом пронесся мимо нее. Он ехал и наслаждался мерным гулом велосипеда, любовался сверкающей рамой.
На первом же повороте они с женой поравнялись, немного притормаживая. Затем Джереми снова наддал, и его байк слегка завилял. Он опять подумал, насколько этот монстр отличается от его древнего туристического велосипеда — небо и земля.


<...>


Наконец-то появился шанс обкатать новый велосипед на большой дороге! Замедлив ход, они повернули на Главную улицу и по аллее подъехали к чёрному входу кофейни. Небольшая компания друзей уже собралась: Марти, Гретчен и Ли стояли возле своих байков.


Джереми остановился у тротуара, и тут в дверях возник Оуэн Тарлоу с чашкой кофе. «Хорошие колеса, — он кивнул на велосипед Джереми. — Наверное, я тебе слишком много плачу».


«С каких пор ты вообще ему платишь? — спросила Шивани. — Я думала, он преподает из любви к искусству. А велосипед куплен на деньги, которые я получила от главного прокурора».


Ректор кивнул ей в ответ, приветствуя.


Все, кроме Оуэна, взяли по бутылке воды. Им не терпелось отправиться в путь. Вскоре вся компания расселась по железным коням и поехала вдоль бухты Элам Крик. День был серым, изредка начинало моросить, отчего мостовая становилась скользкой, и делалось прохладно. Почти пять миль они объезжали различные дорожные препятствия, и наконец выбрались из города. Позади остались бегуны, собачники и детские коляски. Теперь они рассекали просторы Огайо, а рядом с ними мчались старые рельсы и петляла река.


«Эй, пижон, хватит выпендриваться!» — гаркнул Оуэн.


Джереми обернулся и помахал в ответ. Велосипед катил настолько легко, что он, сам того не заметив, снова вырвался вперед, оставив друзей позади. Он сбавил скорость, чтобы пропустить Гретчен вперед, и подъехал к Шивани. Она тяжело дышала, но не хотела доставлять ему такого удовольствия – показывать, как ей трудно, поэтому широко улыбнулась:

— Ну как?
— Неплохо.


Он чувствовал себя сильным и быстрым, словно молния — так Джереми вспоминал потом. Темп езды был идеальным, да и вообще весь день выдался лучше некуда. Даже собственный пот его радовал, испаряясь на ветру. Только высоко над бровью, под козырьком шлема, был один надоедливый участок, откуда пот никак не хотел исчезать. Он смахнул каплю пальцем, и в это мгновение увидел сурка: тот неторопливо вышел из высокой травы, растущей вдоль реки. Об этом Джереми тоже вспоминал позднее. Вот сурок поднял мордочку, заметив приближающихся людей.


Джереми не понял точно, как все произошло. Скорость, инерция, внезапность? Он что-то крикнул? У него всегда сдавливало горло при воспоминаниях о том моменте.


Вот сурок замер, словно раздумывая. И вдруг молниеносно кинулся через дорогу, летящий шерстяной комок. Раз — он увернулся от велосипеда Гретчен, два — со всего маху врезался в спицы колеса Шивани.