Когда приехал Фрэнк, Тесс вместе с маленьким Грэйди уже были у меня, ну, и Эмили, конечно. Я не могла не заметить, как девушки весело переглянулись, но не подала виду. Я только что приготовила лазанью. После того, как Фрэнк установил в специально отведенном месте рождественскую ель, я вместе с ним пошла на кухню; Эмили же принялась развешивать на дереве гирлянды, а Тесс старалась удержать Грэйди от попытки эти гирлянды сорвать.

На кухне я спросила Фрэнка, что бы он предпочел: вино или пиво?

– Ну, а что будешь ты? – спросил в ответ Фрэнк.

– Газированную воду, – бодро ответила я.

– А! – воскликнул Фрэнк, направляя свой взгляд на комнату, где находились девушки.

Эмили была с бокалом вина; на столике стояла открытая бутылка, и Фрэнк сказал:

– Пожалуй, бокал вон того вина; если ты не против, Хил.

– Нет, вовсе нет. Не люблю, когда из-за меня не пьют.

Я налила ему бокал вина и начала готовить салат. Некоторое время Фрэнки смотрел на меня, затем тихо спросил:

– Значит, в компании твоих девушек ты никогда не пьешь, так?

Я рассмеялась и сказала, тоже шепотом:

– Нет; сейчас я вновь полностью отказалась от этого дела.

Я наблюдала за тем, как Фрэнки обдумывал сказанное. Его лицо сделалось очень серьезным, и я снова рассмеялась:

– Это вовсе не из-за той ночи. Той ночью мне было весело. Я всего лишь… просто не надо об этом.

Фрэнк кивнул. К нам в кухню протопал Грэйди, совсем как медвежонок.

– Буля! – воскликнул он.

– Привет, Грэйди, любовь моя. Фрэнк, видел ли ты кого-нибудь милее, чем это дитя?

Фрэнк улыбнулся и окинул Грэйди взглядом. Грэйди тоже изучающе посмотрел на Фрэнка – Фрэнк усмехнулся и сказал:

– Да он совсем как хозяин. Дай пять, Грэйди!

Раздался хлопок соединенных ладоней. Фрэнк спросил Грэйди, сколько ему лет. А тот лишь стоял да что-то лопотал.

– Два года, – ответила я за Грэйди.

– Где ты живешь? – продолжал спрашивать Фрэнк.

– Фрэнк, ему два года! – со смехом воскликнула я. – Разве ты никогда не видел маленьких детей?

– Ну, я думал, что они делаются прехорошенькими рассказчиками уже к тому времени, когда могут ходить самостоятельно.

– Это только гении, и, слава Богу, Грэйди не такой, – сказала я, оттаскивая ребенка от собачьей миски с водой, из которой он начал пить. Я поставила Грэйди на ноги и стала осыпать его шею поцелуями, от чего он визжал и смеялся.

– Кого ты любишь больше всего на свете? – спросила я.

– Булю!

– Кто тебе нравится больше, чем этот женственный человек? – хохотнула я. Подмигнув Фрэнку, я произнесла одними губами _другая бабушка_.

– Буля! – с визгом ответил Грэйди.

– Вот, Фрэнк, держи его, пока я закончу с салатом.

Фрэнк поставил бокал и протянул свои сильные руки к малышу. Грэйди явно понравилось в объятиях Фрэнка, понравилось знакомство с новым лицом. Я нарезала салат, мы пообедали, потом все вместе украшали наше дерево. Когда закончились хлопоты и вино, Тесс и Грэйди ушли, а Эмили поднялась в спальню. Фрэнк тоже собрался уходить, но я, почти неожиданно и немного отрывисто, проговорила:

– Ты можешь остаться, если хочешь.

Фрэнк ничего не ответил. Он думал.

Тогда я сказала мягче:

– Я хочу, чтобы ты остался.

Фрэнк улыбнулся, крепко обнял меня и поцеловал так настойчиво, затяжно и сильно, как мне это нравилось.