Когда приехал Фрэнк, Тэсс и Грейди уже были здесь, и Эмили, разумеется, тоже. Я сделала вид, что не заметила довольных взглядов, которыми обменялись девочки. В тот день я приготовила лазанью, и когда Фрэнк водрузил рождественскую ель на крестовину, мы с ним вышли на кухню. Эмили принялась развешивать елочную гирлянду, а Тэсс пыталась удержать Грейди от стягивания гирлянды вниз.

На кухне я спросила у Фрэнка, чего бы он хотел: вина или пива.

- А что будешь ты? - спросил он.

- Воду с газом, - бодро ответила я.

- А, - сказал Фрэнк, бросая взгляд на гостиную, где находились девочки. Эмили пила вино из бокала, на столе была початая бутылка, и он сказал:

-Тогда мне стакан того вина, если ты не возражаешь, Хил.

- Нет, нисколько. Терпеть не могу, когда люди отказываются от выпивки из-за меня.

Я наполнила для него бокал и принялась готовить салат.

Фрэнк какое-то время смотрел на меня и затем спросил, понизив голос до шепота: «Так ты никогда не пьешь при девочках, верно?»

Я рассмеялась и тоже шепотом ответила: «Да, и я снова окончательно завязала».

Я наблюдала за тем, как Фрэнк переваривал услышанное. На его лице появилось суровое выражение, тогда я снова рассмеялась и сказала: «Это не из-за той ночи. Той ночью мне было весело. Мне просто … нужно отдохнуть от этого, вот и все».

Фрэнк кивнул, и тут на кухню зашел, неуверенно покачиваясь на ногах, малыш Грейди.

- Баб! - воскликнул он.

- Привет, Грейди, мой милый. Фрэнк, ты когда-нибудь видел ребенка прекраснее?

Фрэнк улыбнулся и оглядел Грейди с ног до головы. Грейди, в свою очередь, стал изучать Фрэнка, в итоге тот хмыкнул и сказал: «Что ж, я сдаюсь». И он попросил Грейди дать ему «пять», и они ударили в ладони друг друга. Он спросил, сколько Грейди лет, а Грейди стоял, пуская слюни.

- Ему два годика, - сказала я, ответив за Грейди.

- А где ты живешь? – спросил Фрэнк у Грейди.

- Фрэнк! Ему два года! – воскликнула я со смехом, – Ты что, никогда раньше не встречал маленьких детей?

- Ну, я думал, что к тому времени, как они умеют ходить, они уже порядочные болтуны.

- Разве что гении, и слава Богу, что Грейди не из таких, - сказала я, оттаскивая ребенка от собачьей миски с водой, из которой он уже начал пить. Я подняла Грейди и принялась щекотать его шею поцелуями, что вызывало у него взвизги смеха.

- Кого ты любишь больше всех на свете? – спросила я.

- Ба-бу.

- А кого ты любишь больше, чем некую Нэнси? – Я засмеялась. Я подмигнула Фрэнку и сказала одними губами: «Другую бабушку».

- Ба-бу! – пропищал Грейди.

- А теперь, Фрэнк, подержи его, пока я закончу с салатом.
Фрэнк отставил бокал и протянул свои сильные руки к малышу Грейди. Грейди нравилось, что его держал Фрэнк и нравилось изучать это не знакомое ему лицо. Я приготовила салат, и мы поужинали, а потом все вместе наряжали елку. Когда мы закончили и вино было выпито, Тэсс и Грейди ушли, а Эмили отправилась спать. Фрэнк тоже собрался уходить, но я сказала, ни с того, ни сего: «Ты можешь остаться, если хочешь».

Фрэнк ничего не ответил. Он думал.

Тогда я сказала более мягко: «Я хочу, чтобы ты остался», и Фрэнк заулыбался, и крепко обхватил меня руками, и стал целовать меня нетерпеливо, с силой и страстью – так, как я это любила.