Пожарный (Джо Хилл)


Он закончил говорить по телефону, положил трубку и взглянул на нее. – Что случилось? Почему ты дома?


– За школой прятался мужчина, – сказала Харпер, и комок невысказанных эмоций застрял у нее в горле.


Присев рядом, он положил ей руку на спину.


– Все хорошо, – сказал он. – Все хорошо.


Комок в ее горле исчез, и она обрела голос, снова могла говорить. – Он был на школьной площадке, шатался, как пьяный. Затем упал и загорелся, как будто был сделан из соломы. Половина детей школы видела это. Площадку можно увидеть практически из любого класса. Все утро я успокаивала испуганных детей.


– Ты должна была мне сказать. Ты должна была прервать мой разговор по телефону.


Она повернулась к нему и положила голову ему на грудь, пока он обнимал ее.


– В спортзале одновременно было сорок детей, учителя, директор; кто-то плакал, кто-то дрожал, кого-то тошнило, а у меня как будто все происходило одновременно.


– Но ведь нет.


– Нет. Я передавала коробки с соком. Профессиональная медицинская помощь, как же.


– Ты сделала все, что могла, – сказал он. – Ты знаешь, что многие дети сталкиваются с ужасными вещами в своей жизни. Ты же знаешь это? Они будут помнить твою заботу всегда. Ты сделала это. Сейчас все позади, и ты здесь, со мной.


Какое-то время она сидела тихо и неподвижно в его объятиях, вдыхая запах сандалового одеколона и кофе.


– Когда это произошло? – он отпустил ее, провожая взглядом миндального цвета глаз.


– На первом уроке.


– Скоро три. Ты пообедала?


– Угу.


– Голова кружится?


– Угу.


– Пойдем, перекусишь чего-нибудь. Я не знаю, что в холодильнике. Могу заказать чего-нибудь.


– Лучше дай воды, – сказала она.


– Как насчет вина?


– Еще лучше.


Он встал и подошел к маленькому винному шкафу на полке, в котором стояло шесть бутылок вина. Он посмотрел на одну, на другую – какое вино можно пить, когда ты смертельно болен? – и сказал: – Я думал, что это происходит только в странах, где невозможно дышать из-за их загрязненности, где сточные воды сбрасываются прямо в реки. Китай. Россия. Бывшая коммунистическая республика Турдистан.


– Рэйчел Мэддоу сказала, что около сотни подобных случаев происходит в Детройте. Она говорила об этом прошлой ночью.


– Это я и имел в виду. Я думал, что такое происходит лишь в неблагополучных местах, которых все избегают, таких как Чернобыль и Детройт. – Пробка выскочила. – Я не понимаю, почему люди с такой болезнью ездят на автобусе. Или летают на самолете.


– Может быть, они боятся оказаться в изоляции. Быть в отчуждении от любимых страшнее, чем болезнь, для многих людей. Никто не хочет умирать в одиночестве.


– Да, верно. Зачем умирать в одиночестве, когда можно найти компанию? Ничто так не доказывает любовь, когда находишься среди своих родных и близких при смертельной болезни. – Он передал ей бокал золотистого вина, сверкающего, как яркое солнце.


– Если бы я болел, я бы скорее умер, чем заразил тебя, чем подверг бы тебя риску. Я думаю, что на самом деле проще покончить с жизнью, зная, что спасаешь других людей. Не могу себе представить ничего более безответственного, чем расхаживать с этим.


Он передал ей бокал, дотронувшись до ее пальцев. Он дотронулся до нее мягко, понимающе; это было лучшим, что он мог сделать, – интуитивное осознание, когда следует убрать прядь волос за ухо или коснуться шеи. – Легко ли подхватить этот вирус? Им можно заразиться, как, например, грибком стопы? То есть пока ты моешь руки и не ходишь босиком по спортзалу, все нормально? Эй. Эй. Ты же ведь не подходила близко к трупу, не так ли?


– Нет. – Харпер не стала подносить к себе бокал французского вина, чтобы услышать его аромат. Этому научил ее Джейкоб, когда ей было двадцать три и она сходила с ума от него больше, чем пьянела от вина. Она осушила бокал Совиньон Блан в два глотка.