- Он приходит в себя.
- Да с их глазами вечно такая беда.
Все размыто. Что-то давит на правый глаз. Он простонал.
- Черт!
- Отвали…
- Поздно, забей. Доставай!
- Ничего не поздно. Держи его.
Перед глазами появился силуэт человека. Воняло алкоголем и затхлой мочой.
- Уил, ты меня слышишь?
Мужчина дотронулся до его лица, чтобы поправить то, что там мешало.
- Держи ему… - Пальцы зажали его запястье. – Уил, ни при каких обстоятельствах не трогай свое лицо.
- Почему он пришел в себя?
- Откуда я знаю?
- Ты где-то напортачил.
- Все нормально. Дай сюда.
Какое-то шуршание. Он продолжал стонать.
- Не двигайся.
Прямо в его ухо кто-то горячо дышал.
- В твоем глазу торчит игла. Тебе лучше не двигаться.
Он лежал неподвижно. Что-то завибрировало, видимо, какое-то устройство.
- Черт, черт.
- Что еще?
- Они уже здесь.
- Так быстро?
- Написано «двое». Пора сматываться.
- У меня почти получилось.
- Нельзя это делать, когда человек в сознании. Ты мозг ему поджаришь.
- Да вряд ли.
Застёжки расстегнулись.
- Нельзя этого делать, когда человек в сознании, да и у нас уже нет на это времени. Это, может быть, даже не тот чувак, который нам нужен.
- Отвали, если не собираешься мне помогать.
- Я… сейчас… чихну… - произнес Уил.
- Нет, Уил, не советую этого делать.
На грудь положили что-то тяжелое. Вокруг все потемнело. Глаз слегка шевельнулся.
- Будет больно.
Щелчок. Слышен гул электричества. Мозг словно пронзили металлическим штырем. Он закричал.
- Ты поджаришь его.
- Все нормально, Уил, все нормально.
- У него… черт, у него глаз кровоточит.
- Уил, ответь мне на пару вопросов. Ты должен отвечать честно, это очень важно. Хорошо?
- Нет, нет, нет…
- Первый вопрос. Ты больше любишь кошек или собак?
- Чего?...
- Ну же, Уил, кошек или собак?
- Я не могу пока ничего разобрать. Вот почему нельзя этого делать, когда они в сознании.
- Отвечай на вопрос. Боль прекратиться, когда ты ответишь.
- Собак! - закричал он, - собак, боже, собак!
- Он сказал собак?
- Ага. Он пытался сказать собак.
- Молодец. Хороший мальчик. Одним вопросом меньше. Какой твой любимый цвет?
Что-то клацнуло.
- Черт! Охренеть!
- Что там?
- Вульф здесь!
- Не может этого быть.
- Да вот здесь же написано!
- Покажи.
- Синий! – закричал он в тишине.
- Он ответил, видишь?
- Да, слышал я. Какая разница. Нам пора сваливать. Пора сваливать.
- Уил, подумай о любом номере от одного до ста.
- О, господи.
- Любой номер. Давай.
- Я не знаю….
- Сосредоточься, Уил.
- Зачем тебе это? Вульф уже здесь, а ты тратишь время впустую, поджаривая мозг, даже не тому, кто нам нужен.
- Четыре, я выбираю четыре…
- Четыре.
- Слышал.
- Отлично, Уил. Всего два вопроса осталось. Ты любишь своих родных?
- Да, нет, что за…
- Ему хреново.
- У меня нет… Да, я имею в виду, да, каждый человек любит…
- Так, так. Ага. Ясно. Черт, непорядок.
- Последний вопрос. Зачем ты это сделал?
- Чего? Я ничего не….
- Уил, это очень простой вопрос. Зачем ты это сделал?
- Что, что я сделал, что, что…
- Вот он - предел. Получается, предел где-то на восьми разных долях. Я так думаю.
- Я не понимаю о чем ты, я ничего не делал, ничегошеньки, вообще никогда ничего никому плохого не сделал, хотя погоди, я когда-то общался с девчонкой…
- Вот.
- Ага, все ясно.
Ему закрыли рот рукой. Давление на глаз еще больше усилилось, стало просто невыносимым. Они что, выдавливают глаз? Нет, просто достали оттуда иглу. Он, кажется, вскрикнул, и затем боль прошла. Он все еще ничего не видел. Он потер свой несчастный глаз. Но все равно там что-то мешало. Что-то в его глазу.