«Сколько галлонов типографской краски перевели, сколько часов телевизионные болтуны мусолят смерть Лулы Ландри, а до главного вопроса так и не добрались: из-за чего столько шума?

Бесспорно, она была красавицей, а красота испокон веков стояла на службе у газетчиков, еще со времен появления в «Нью Йоркере» работ художника Чарльза Дана Гибсона – его пленительных девушек с томным взглядом.

Мои глубокие соболезнования убитым горем родственникам и друзьям Лулы. Но мы, читающая и слушающая публика, далеки от скорби. Нам нечем оправдать собственную беспардонность. Мы привыкли к трагическим стечениям обстоятельств, то бишь к неестественным смертям юных дев. Они погибают каждый день: в автокатастрофах, от передозировок, а порой и от изнурительных голодовок, чтобы втиснуться в стандарты идеального тела Лулы Ландри и ей подобным. Надолго ли наши блуждающие мысли задерживаются на судьбе этих бедняжек, пока рука переворачивает страницу и их заурядные лица исчезают в небытие?»

Робин запнулась, сделала глоток кофе и прокашлялась.

-Ну ничего святого, - буркнул Страйк.

Пристроившись на краю ее стола, он составлял картотеку фотографий - каждой новой давал номер и описание в указателе в конце папки. Робин нашла место, где остановилась, и продолжила читать с монитора.

«Но наш непомерный интерес все больше и больше разжигают . Могу поспорить, что десятки тысяч женщин с легкостью поменялись бы с Ландри местами, вплоть до ее рокового прыжка вниз. После того как ее останки соскребли с асфальта, рыдающие девицы слагают цветы под балконом ее пентхауса стоимостью в 4,5 миллиона долларов. Но разве хоть одна начинающая модель в погоне за дешевой славой остановилась и извлекла урок из взлета и стремительного падения Ландри?»

-Давай быстрее, - сказал Страйк. – Это я ей, не тебе, - поспешно добавил он. – Автор ведь женщина?

-Да, Мелани Телфорд, - ответила Робин, возвращаясь в начало статьи, чтобы найти фотографию автора - блондинки средних лет с двойным подбородком. – Дальше читать?

-Да, да, продолжай.

Робин снова откашлялась и принялась за чтение.

«Ответ - конечно нет. Ни одна».

-В точку.

-Ну да…

«Столетие борьбы за женские права под знаменами Эммелин Панкхерст ознаменовалось выводком целого поколения девиц, чей предел мечтаний – стать бумажной куклой, марионеткой, живущей показным весельем, за которым кроется такое душевное и физическое истощение, что впору выброситься из окна. На алтарь красоты готовы принести все. Дизайнер Гай Сомэ сразу же заявил прессе, что именно в его платье модель совершила последний шаг. И его тут же смели с витрин магазинов в течение суток. Сложно придумать лучшую рекламу: Лула Ландри отправилась к праотцам в наряде от Сомэ.

Да, мы скорбим, но не по Ландри. Для многих из нас она была так же реальна, как девушки Гибсона, рожденные воображением художника. Жаль, что мы больше не увидим ее фотографий, которые кочевали со страниц желтой прессы в журналы о знаменитостях, а оттуда на рекламные плакаты, призывающие нас покупать одежду и сумочки. Горько сознавать, что сама идея успеха оказалась пустой и мимолетной, лопнув со смертью модели, как мыльный пузырь. Но вот по чему мы действительно будем скучать, так это по старой доброй бумажной кукле, той, что не будет злоупотреблять наркотиками, пускаться во все тяжкие и менять любовников чаще, чем модные тряпки в своем гардеробе.