Каких-нибудь сто пятьдесят лет назад, когда распри между Землей и Марсом грозили вылиться в междоусобную войну, Пояс казался недосягаемой природной сокровищницей, а внешние планеты не грезились корпорациям даже в самых смелых мечтах. И вот Соломон Эпштейн модифицирует небольшой термоядерный двигатель, водружает его к себе на яхту и поворачивает рычаг. В хороший телескоп до сих пор видно, как корабль горе-изобретателя несется в бесконечность – самые долгие и эффектные похороны в истории. К счастью, чертежи он хранил в домашнем компьютере. Двигатель Эпштейна не дал человечеству звезд, зато преподнес на блюдечке планеты.

Переоснащенный корабль-колония «Кентербери» слегка напоминал огромный пожарный гидрант размером три четверти на четверть километра. Теперь все эти площади большей частью пустовали, а когда-то корабль был полон людьми, сырьем, продовольствием, диаграммами, оборудованием, камерами жизни… и надеждой. На спутниках Сатурна жило без малого двадцать миллионов (их предков, почти миллион человек, когда-то перевез туда «Кентербери»), на спутниках Юпитера – сорок пять миллионов. Около пятидесяти тысяч обитало на одном из спутников Урана – самое дальнее поселение людей, по крайней мере, до тех пор, пока мормоны не достроят свой корабль поколений и не устремятся к звездам – прочь от ограничений на рождаемость.

Ну и, конечно, Пояс.

Если слегка подпоить вербовщика Альянса внешних планет, а потом спросить, сколько на Поясе жителей, он, наверное, скажет «сто миллионов». Статистик с внутренних планет назовет миллионов пятьдесят. В любом случае народу получается много, и всем нужна вода.

Потому-то «Кентербери» и другие корабли компании «Чистовода» курсируют от изобильных колец Сатурна к Поясу и обратно, добывая лед, и будет это продолжаться, пока не придет пора сдать их на металлолом.

Джиму Холдену виделось в этом нечто поэтическое.

- Холден!

Голос главного инженера Наоми Нагаты вернул его к действительности. Она нависала над Холденом с таким видом, словно не могла определиться, забавляет он ее или бесит. Ростом Наоми была под два метра, густые черные кудри собраны в хвост. Как все жители Пояса, она вздергивала не плечами, а ладонями.

- Холден, ты слушаешь или глазеешь в окно?

- Что-то там у тебя сломалось, - ответил он, - Но ты у нас такая умница, что справишься даже без денег и запчастей.

- То есть, ты не слушал, - рассмеялась Наоми.

- Вообще-то нет.

- Ну, суть ты уловил верно. Шасси «Рыцаря» не будет работать в атмосфере, если не сменить уплотнения. Это очень плохо?

- Надо спросить у старика. А мы вообще когда-нибудь использовали «Рыцаря»?

- Ни разу. Но по правилам у нас должен быть хотя бы один челнок, пригодный для работы в атмосфере.

- Эй, босс! – на другом конце отсека ассистент Наоми Эймос Бертон, землянин по происхождению, махал в их сторону мясистой рукой. Обращался он, конечно, к Наоми. Пусть Макдауэл – капитан корабля, а Холден – старший помощник, но для Эймоса Бертона боссом всегда будет только инженер Нагата.

- Что случилось? – прокричала Наоми в ответ.

- Да кабель, чтоб его! Не подержишь, пока я схожу за другим?

Наоми взглянула на Холдена, как бы говоря: «Ну что, могу я идти?». Он шутливо отсалютовал, в ответ она только фыркнула и, тряхнув головой, пошла прочь. В засаленном комбинезоне ее фигура казалась особенно длинной и тощей.

Семь лет на земном флоте, еще пять – в космосе, а он так и не привык к странным, тонким и длинным костям жителей Пояса. Удивительно, как детство по законам гравитации формирует вкусы на всю оставшуюся жизнь.

В центральном лифте Холден ненадолго задержал палец над кнопкой с надписью «навигационная палуба», мечтая об Эди Тукунбо – ее улыбке, голосе, аромате пачулей и ванили, исходящем от ее волос… но все-таки нажал кнопку лазарета. Долг – прежде всего, с удовольствиями придется подождать.

Медбрат Шед Гарви стоял, склонившись над Камероном Паджем, и очищал обрубок его левой руки. Месяц назад тридцатитонная глыба льда, двигавшаяся со скоростью пять миллиметров в секунду, придавила Паджу локоть – обычная травма среди резчиков льда в условиях невесомости, и Падж переносил страдания стоически. Холден перегнулся Шеду через плечо, наблюдая, как тот вытаскивает из омертвевших тканей медицинскую личинку.

- Ну как у нас дела?

- Да вроде ничего, - отозвался Падж. – Парочка нервов у меня еще осталась. Шед как раз объяснял, как к ним прицепят протез.

- Если, конечно, удастся остановить некроз, - уточнил Шед, - и не давать Паджу особо поправляться, пока не доберемся до Цереры. Я заглянул в правила: оказывается, Паджу за выслугу лет полагается модель с обратной силовой связью, датчиками давления и температуры и мелкой моторикой – в общем, полный набор, от настоящей почти не отличишь. На внутренних планетах новые части тела выращивают из какого-то биогеля, но в нашу страховку такое не входит.

- Да пошли эти внутренние вмести со своим сраным биожеле! Лучше уж ходить с протезом, но зато с Пояса. Мало ли что они там выращивают у себя в лаборатории? Поди поносишь такую штуковину и сам станешь придурком, - выпалил Падж и тут же спохватился и добавил: - Ох, блин… только без обид, сэр.

- Я и не обижаюсь, - ответил Холден. – Главное, что ты снова будешь как новенький.

- Расскажи ему, - ухмыльнулся Падж. Медбрат вспыхнул.

- Ребята с такими протезами рассказывают… в общем, похоже, руку начинаешь считать своей не сразу, - Шед упорно не смотрел на Холдена, - и когда мастурбируешь, кажется, что тебе это делает кто-то другой.

Холден выдержал паузу. Уши медика запылали.

- Буду иметь в виду, - сказал он наконец. – А что там с некрозом?

- Пошло заражение, но личинки пока справляются, - ответил Шед. – Вообще-то воспаление в данном случае – это даже хорошо. Так что пока оно не распространяется, мы особо ничего не предпринимаем.

- Будет он готов к следующему заходу? – спросил Холден.

В первый раз за время разговора Падж нахмурился.

- Усрусь, но буду! Да я всегда готов – работа у меня такая, сэр.

- Может быть, - ответил Шед, - смотря как приживется протез. Но если не к этому заходу, то к следующему точно.

- Мать вашу, - вырвалось у Паджа, - да я одной рукой больше льда нарублю, чем добрая половина сопляков на этой посудине.

- Опять же, буду иметь в виду, - Холден с трудом подавил улыбку. – Поправляйся, дружище!

Падж фыркнул. Шед отцепил очередную личинку. Холден вернулся к лифту и на этот раз уже не колебался.