В следующую секунду я оказался лицом к лицу с лидером большевиков, тот чуть было не вскочил при виде меня, но вовремя опомнился. Он сидел, сложив ноги на письменный стол красного дерева, из угла его рта торчала сигара. Растрепанные волосы выбивались из под его папахи, борода была небрита. Его одежда была несвежей, за пояс был заткнут большой нож а на столе перед ним лежал револьвер. Мне не доводилось встречаться с большевиками ранее, но я с первого взгляда понял, что это, должно быть, один из них. - Значит, ты говоришь, что уже был в Берлине? - спросил он и добавил, прежде чем я смог ответить, - Обращайся ко мне просто: "брат" или "товарищ" - не надо никаких "высочество" или "светлость". Пришла эра свободы, мы все равны и ты также или почти также хорош, как и я. - Спасибо, - сказал я. - Да не будь ты так отвратительно вежлив! - прорычал он, - настоящий коммунист никогда скажет "спасибо", - Так ты уже был в Берлине? - Да, - ответил я, - я был тут, описывал Германию изнутри во время войны. - Ах, война, война.., - прошептал от со всхлипываниями. - Заметь, товарищ, что я плачу, когда вспоминаю о войне. Если ты что-то обо мне напишешь, не забудь это упомянуть. Во всем мире о нас, немцах сложилось такое неверное представление. Я плачу, когда думаю о разорении Бельгии и Франции. Он вытащил засаленный красный платок и продолжил рыдать. - Только подумайте о всех погубленных британских торговых кораблях! - О, не стоит беспокоиться, - сказал я, - выплаты покроют эти потери. - Ох, надеюсь, надеюсь, - ответил он. В этот момент раздался громкий стук в дверь. - Как я выгляжу? - тревожно спросил большевик. - Не слишком гуманным, нет? Не слишком добрым? - Нет, что вы, - сказал я, - вполне сурово. - Это хорошо, - ответил он. - Это хорошо. Но достаточно ли я СУРОВ?! Он споро взлохматил пальцами свои волосы. - Быстро, передай мне этот кусок жевательного табака. Так, а теперь. Входите! Дверь немедленно открылась. Человек в костюме, очень похожем на костюм моего собеседника, с важным видом вошел в комнату. В его руках была пачка каких-то бумаг, видимо он был здесь вроде военного секретаря. - Хей, товарищ! - сказал он веселым дружеским тоном. - Я принес смертные приговоры! - А, смертные приговоры! - произнес большевик. - Лидеров предыдущей революции? Отлично! Да еще какая плотная пачка! Секунду, сейчас я их все подпишу. Он начал быстро подписывать приговоры один за другим. - Товарищ, - строго произнес секретарь, - ты не жуешь свой табак! - Я жую, жую, - сказал лидер, - по крайней мере, как раз собирался. Он откусил большой кусок табака и начал жевать с выражением лица, показавшимся мне признаком очевидного отвращения.