В следующий момент я обнаружил перед собой главного из Большевиков. Внезапно взглянув на меня, он тотчас же опомнился. Сидел он, забросив свои большие сапоги на стол из красного дерева. Его волосы под бараньей шапкой были взлохмачены; борода - колючая и небритая. Одежда была неопрятной. На поясе его висел большой нож. А рядом на столе лежал револьвер. Я никогда раньше не видел Большевика, но знал, что именно таким он должен быть. «Вы говорите, что однажды уже были в Берлине?» - спросил он, и добавил, прежде чем я успел ответить: «Когда говорите, не называйте меня «Превосходительство», «Ваше величество» или что-нибудь в этом роде, зовите меня просто «брат» или «товарищ». Сейчас эра свободы. Вы такой же как и я, ну или почти» «Благодарю вас» - сказал я. «Не будьте так чертовски вежливы! - прорычал он. - Настоящий товарищ не говорит «благодарю вас». Так, значит, вы были раньше в Берлине?» «Да - ответил я. - Я писал здесь о Германии, где-то в середине войны» «Война, Война!» - прошептал он с каким-то воем и хныканьем. - «Обратите внимание, товарищ, что я плачу, когда говорю об этом. Если вы напишете что-либо обо мне, не забудьте упомянуть, что я плакал, когда мы говорили о войне. К нам, немцам, относятся предосудительно. Когда я думаю о разорении Франции и Бельгии, я плачу» Он достал красный носовой платок из кармана и начал рыдать: «Вспоминаю о потере всех тех английских торговых судов» «Не стоит так переживать - сказал я. - Все будет оплачено» «Надеюсь-надеюсь» - сказал главный Большевик. И в этот момент раздался громкий стук в дверь. Большевик поспешно вытер слезы и спрятал платок в карман. «Как я выгляжу? - обеспокоенно спросил он. - Не по-человечески, надеюсь? не слишком добрым?» «Нет, нет, - ответил я, - довольно-таки стойко» «Это хорошо, - ответил он, - это хорошо. Достаточно ли?» Он торопливо пригладил волосы. «Быстро», - сказал он: «Передай мне жевательного табака. Живее. Входите!» Дверь распахнулась. Человек в костюме как у лидера с важным видом вошёл в комнату. В руках у него была стопка бумаг, поэтому он походил на какого-то военного секретаря. «Ха! Товарищ!- сказал он с легкой фамильярностью. - Я принес смертные приговоры!» «Смертные приговоры» сказал Большевик. «Лидеров поздней революции? Замечательно! Приличная стопка! Подождите, пока я их подпишу» Один за другим он начал быстро подписывать приговоры. «Товарищ! - сказал секретарь угрюмо. - Вы не жуете табак!» «Да, да, да - сказал лидер. - Ну, я как раз собирался» Он откусил большой кусок прессованного табака, что показалось мне крайне отвратительным, и начал старательно пережевывать его.