Мы встали в нерешительности на противоположной стороне улицы, глядя на мою гостиницу. – Так Вы здесь остановились? – Бен пытался перекричать уличный гул. Я кивнула и шагнула с тротуара. Он удержал меня за руку. – Под своим именем? – Нет, представилась Мона Лизой, – огрызнулась я, облизывая пересохшие губы. – Под чьим же еще? – Вам нельзя туда возвращаться. – Полиция не… – У нас есть заботы и поважнее полиции. Я собралась было сострить в ответ, но тут же прикусила язык. Чертова Кейт, прошептал убийца мне на ухо. Он знал мое имя. Если он решит меня искать, то в гостиницу «У Гарварда» – ближайшую к библиотекам – он наведается в первую очередь. Но куда еще мне идти? – Ко мне, – сказал Бен. Выбора у меня, по большому счету, не было. Мы быстро пересекли Массачусетс Авеню, свернули на Бау Стрит, прошли, все еще не сбавляя шага, по Маунт Оберн и через Кеннеди Стрит, огибая Гарвард Сквер. Бен остановился в «Чарльзе», совсем близко к реке. Отель «Чарльз», это странное сочетание урбанистического размаха и колониального стиля загородного дома, был самой дорогой гостиницей в Кембридже. Местом, где останавливались принцы крови и менеджеры высшего звена, когда приезжали повидать своих детей в Гарварде. Ну, или нанести визит доктору. Аспиранты могли только мечтать о таком месте, ютясь в тесных квартирках в Самервиле. Я никогда не была ни в одном из номеров. У Бена был не просто номер, а номер люкс. Обстановка впечатляла: темно-красные диваны и высокие черные стулья с деревянными спинками, стоящие вокруг обеденного стола, как почетный караул. На краю стола – ноутбук и разбросанные бумаги. Из окон позади открывался вид на сверкающий город. Кровли домов на набережной все еще пылали электрическим заревом не хуже уличных фонарей, но на востоке в небе уже пробивались серебристые проблески зари. Я замерла на пороге, крепко сжимая в руках книгу. – С какой стати я должна Вам верить? – еще раз спросила я. – У Вас есть все причины сомневаться, – сказал Бен. – Но если бы я хотел причинить зло, то давно бы это сделал. Говорю же, Роз хотела, чтобы Вы были в безопасности, поэтому наняла меня. – Кто угодно может так сказать. Однако где-то между делом его пистолет исчез из виду. Быстро проследовав за мной, Бен закрыл дверь. Он высокий, вдруг подумалось мне, и у него широко расставленные зеленые глаза. Бен откашлялся. – «В делах людей бывает миг прилива; Он мчит их к счастью, если не упущен, А иначе все плаванье их жизни Проходит среди мелей и невзгод».* Роз могла с тем же успехом вручить ему рекомендательное письмо. Это была ее любимая цитата из Шекспира, в чем ей было сложно признаться – «любимые цитаты» обычно сентиментальны, избиты и неоригинальны. Как бы то ни было, эта фраза из «Юлия Цезаря» отражала суть той философии счастливого случая, которой она жила и которую пыталась привить мне. Правда, когда я в действительности последовала ее принципам и ухватилась за свой шанс в театре, она восстала против этого и заклеймила мой уход из науки как бегство, трусость и предательство. Я бросила эти слова из «Цезаря» ей в лицо в тот вечер, когда мы прощались. Только потом до меня дошло, кто произносит их в пьесе. Брут – соратник, обернувшийся убийцей. * Перевод И. Б. Мандельштама