Мальчишка из леса
Харлан Кобен


Вирусное видео, просмотры на котором перевалили за четыре миллиона и не останавливались на достигнутом, снял на айфон какой-то турист в Центральном парке. На нём клиент Хестер Саймон Грин в идеально пошитом костюме и с идеальным виндзорским узлом галстука Hermés вскинул кулак и врезал по лицу потрёпанного, лохматого молодого человека — наркомана по имении Аарон Корвал, как уже выяснила Хестер.

У Корвала из носа хлынула кровь.

Зрелище было до невозможности диккенсовское: мистер Богатый-Привилегированный без единого повода, исподтишка ударил бедного уличного оборванца.

Хестер мельком вытянула шею в сторону Мэттью и попыталась сквозь дымку от прожекторов поймать его взгляд. Её часто приглашали на телевизионные новости как эксперта в области права, и вечерами дважды в неделю «знаменитый адвокат защиты» Хестер Кримштейн вела собственную рубрику по этому же каналу под названием «Кримштейн о криминале». Изначально её сюжету пытались придумать название в рифму, но такая аллитерация всё равно хорошо смотрелась в кадре и её сочли подходящей для телевидения.

Внук стоял в тени. Хестер увидела, что Мэттью заламывает руки, прямо как делал его отец, и вдруг ощутила острую боль в груди, от которой перехватило дыхание. Она подумала было пересечь комнату и спросить Мэттью, что он здесь делает, но видео удара уже закончилось и хипстер Рик-Чад исходил пеной.

— Видите? — Слюна, брызнувшая из его рта, нашла пристанище у него в бороде. — Ясно как день. Ваш клиент напал на бездомного без всякой причины.

— Вы не знаете, что произошло до начала съёмки.

— Это не имеет значения.

— Разумеется имеет. Систему правосудия затем и придумали, чтобы легкомысленные каратели вроде вас не призывали к самосуду над невинным человеком.

— Полегче, про самосуд никто не говорил.

— Вы и говорили. Признайте это. Вы хотите, чтобы мой клиент, отец троих детей без судимости, оказался в камере прямо сейчас. Без суда и следствия. Ну же, Рик-Чад, выпустите своего внутреннего фашиста, — Хестер ударила по столу, перепугав щеголевато-хиповатого ведущего, и принялась скандировать: — Посадить, посадить.

— Прекратите!

— Посадить!

От раздражающей речовки лицо у него стало пунцовым.

— Я не это имел в виду. Вы утрируете.

— Посадить!

— Уймитесь. Никто такого не говорил.

Хестер обладала своеобразным даром пародирования. Она часто пользовалась им в зале суда, чтобы хитроумно, если не сказать по-детски, подрывать авторитет прокурора. Старясь как можно точнее изобразить Рика-Чада, она дословно повторила слова, сказанные им ранее:

— Этого парня нужно упечь за решётку без лишних вопросов.

— Решать суду, — сказал хипстер Рик-Чад, — но если человек так себя ведёт, если бьёт людей в лицо средь бела дня, возможно, он заслуживает общественного порицания и увольнения.

— Почему? Потому что в «Твиттере» так решили вы, «Безобразный-стоматолог-гигиенист» и «Маникюр-для-леди-69»? Вы не знаете ситуации. Вы не знаете даже, настоящая ли это запись.

Щеголевато-хиповатый ведущий вскинул бровь:

— Хотите сказать, видео — подделка?

— Вполне возможно. Слушайте, у меня однажды была клиентка, чьё улыбающееся лицо прифотошопили рядом с мёртвым жирафом. Её объявили охотницей, убившей жирафа, и сделал это из мести её бывший муж. Представляете, сколько в её сторону вылилось ненависти и травли?

История была ложью — Хестер её выдумала, — но такое могло произойти на самом деле, и иногда этого достаточно.

— Где сейчас ваш клиент Саймон Грин? — спросил хипстер Рик-Чад.

— А это здесь при чём?

— Он дома, верно? Вышел под залог?

— Он невиновный человек, хороший человек, заботливый человек…

— И богатый человек.

— Теперь хотите запретить залог?

— Богатый белый мужчина.

— Послушай, Рик-Чад, я понимаю, ты весь такой «осознанный» и так далее с крутой бородой и хипстерской шапкой-бини — это «Кангол»? — но, используя расу и давая на всё простые ответы, ты ничем не отличаешься от другой стороны, которая так же использует расу и даёт на всё простые ответы.

— Вау, уходите от темы, обвиняя обе стороны.

— Нет, сынок, дело не в сторонах, так что слушай внимательно. Вот чего ты не видишь: ты и те, кого ты ненавидишь, очень быстро становитесь одним и тем же — тем, с чем боролись.

— Представьте обратную ситуацию, — ответил Рик-Чад. — Если бы Саймон Грин был бедным и чёрным, а Аарон Корвал — богатым и белым…

— Они оба белые. Хватит приплетать везде расу.

— Дело всегда в расе, но ладно. Если бы парень в лохмотьях ударил богатого белого мужчину в костюме, его не защищала бы Хестер Кримштейн. Он бы уже сидел в тюрьме.

Хестер задумалась. Она не могла не признать, что в этих словах Рика-Чада был смысл.

— Хестер? — привлёк её внимание щеголевато-хиповатый ведущий.

Время на этот сюжет было на исходе, поэтому Хестер развела руками:

— Если Рик-Чад утверждает, что я отличный адвокат, кто я такая, чтобы спорить?

Из зала послышался смех.

— И на этом у нас заканчивается время. Далее обсудим последние споры вокруг неожиданно успешного кандидата в президенты Расти Эггерса. Расти прагматичен или жесток? Действительно ли он самый опасный мужчина в Америке? Оставайтесь с нами.