Для Эмили это было уже немного слишком. Видимо, землетрясение ударило ей в голову, и Эмили пустилась в пляс, старательно притопывая то одной ножкой, то другой. Ее пример захватил и Джона, который прошелся колесом по сырому песку, вычерчивая круг за кругом, пока не оказался в воде. Мир кружился, и Джон уже не мог различить, где вверх, где низ.

Тут-то Эмили и поняла, чего ей хочется. Она вскарабкалась на пони, галопом промчалась по пляжу и залаяла, подражая собаке. Дети Фернандесов угрюмо смотрели вслед; впрочем, не похоже, что они осуждали ее поведение. Джон же сделал несколько решительных гребков в сторону Кубы, размахивая руками так, словно его хватала за ноги стая акул. Эмили направила пони к кромке воды и била его пятками по бокам, пока тот не вошел в море. Они поплыли за Джоном к рифу; Эмили не переставала хрипло тявкать.

Они проплыли не меньше сотни ярдов, и Джон уцепился за ногу Эмили, фыркая и отплевываясь; они развернулись к берегу. Оба устали, возбуждение схлынуло. Джон выдохнул:

– Не стоит тебе ездить с голыми ногами, стригущий лишай заработаешь.

– Ну и пусть, – беззаботно отозвалась Эмили.

– А вот если я подхвачу лишай, заговоришь по-другому!

– А мне все равно! – пропела Эмили.

До берега было неблизко. Темнело. Остальные оделись и готовы были пуститься в путь, когда Эмили с Джоном вылезли на берег, и вскоре вся компания направилась к дому. Маргарет пробормотала:

– Вот оно в чем дело!

Все промолчали.

– Ведь чуяла, что приближается землетрясение, с самого утра чуяла. Помнишь, я тебе говорила, Эмили?

– Уж эти мне твои предчувствия! – воскликнул Джимми Фернандес. – Вечно тебе что-то да чудится.

– Знаешь, какой у нее нюх? – гордо сообщил младший, Гарри. – Запросто вычисляет людей по запаху грязной одежки в стирке – всегда скажет, чья она.

– Ничего подобного! – возразил Джимми. – Прикидывается Маргарет. Можно подумать, мы пахнем по-разному.

– Нет, я могу! Могу!

– Собаки точно могут, а вот ты – нет, – осадил ее Джон.

Эмили помалкивала. Конечно, у каждого свой запах, тут и спорить не о чем. Она точно могла сказать, где ее полотенце, а где – Джона, и чувствовала, когда ее полотенцем вытерся кто-то чужой. А креолы все такие – всегда обсудят свои предчувствия, стесняться не станут.

– Ну, я же говорила, что будет землетрясение? Вот оно и случилось, – заспорила Маргарет.

Эмили только этого и ждала. Выходит, она не ошиблась? Расспрашивать других не хотелось – не к лицу ей выглядеть невежей; а вот теперь Маргарет во всех подробностях рассказала, что землетрясение и вправду было.

Как только Эмили вернется в Англию – всем сообщит, что оказалась в самом эпицентре.

На том она и успокоилась; возбуждение сошло на нет. Эмили понимала, что ни одно приключение, дарованное Господом, не сравнится с сегодняшним. А если б она вдруг обрела способность летать? Тоже мне чудо! Небеса сегодня разыграли последнюю, устрашающую партию, и все же маленькая Эмили выжила там, где погибли взрослые – и Кора, и Датан, и Абирам.

Она внезапно ощутила пустоту: никогда уж не изведать ей больше таких опасностей, не испытать такого восторга…