Оливер Кэмпбелл не знал Билли Белое Перо, даже имени такого не слышал, но из-за приколотой к задней двери записки бледным, промозглым воскресным утром, в девять сорвался в резервацию. Сообщение, подписанное «Билли Белое Перо», гласило: «Жеребята аппалузы, двойня, на ранчо арапахо. Хотите купить — найдите Билли Белое Перо». Записка ждала за дверью, но двор был пуст — «почтальона» и след простыл.
Оливер покосился на соседнее сиденье, где лежал двенадцатилетний лабрадор, свесив большую голову за край.
— Плохой из тебя сторож, Так. Хоть бы тявкнул для приличия.
Пёс промолчал.
Проделать весь путь до ранчо и обнаружить, что его разыграли, Оливер не хотел, поэтому остановился в Этете, у мигающего жёлтого сигнала. Заправка с магазином и мигающий жёлтый глаз светофора — на этом Этет кончался. Оливер вылез из пикапа и по свежей пороше прошёл к магазину. Потопал, отряхивая обувь, на резиновом коврике с коростой грязи. Молоденькая продавщица взгляда не подняла. Пройдя по узкому проходу между рядами полок в конец магазина, Оливер нацедил себе большую порцию кофе. На обратном пути взял черничный маффин, шлёпнул на прилавок.
— Три доллара. — Девушка зевнула.
— Три доллара? — изобразил удивление Оливер.
— Ладно, два с полтиной, — легко и равнодушно согласилась продавщица.
Он протянул три.
— Я ищу Билли Белое Перо.
— Зачем?
— Получил от него записку насчёт лошади.
— А почему ты ищешь его здесь?
— Разве он не здесь живёт? Ну, в резервации?
— В резервации живут индейцы.
Разорвав упаковку, Оливер отщипнул кусочек маффина. За окном опять шёл снег.
— Так ты знаешь этого Билли Белое Перо?
— А то.
— Он не индеец?
Она кивнула.
— Но зовут его Белое Перо?
— Спроси об этом его самого. Скажу только, что он не арапахо, не шошон, не кроу и не шайен.
— То есть, возможно, сиу.
— А ещё не сиу, не черноногий, не большебрюхий и не пайют.
— Так.
— Он длинный, тощий белый парень. Голубоглазый блондин. Волосы собирает в хвост. Явился года два назад. Корчит из себя чистокровку.
Оливер отхлебнул кофе.
— Вскружил голову многим индейским девушкам. Закармливал пончиками, а растолстеют — бросал. Теперь в городе, обхаживает мексиканок. Так говорят.
— Он пишет, что лошадь на ранчо ожеребилась двойней.
— Слыхала. Все об этом толкуют. Двойня. Хорошая примета.
— И при чём тут Белое Перо?
— Без понятия. Мне-то что. Он не кажет сюда носа — и мне нет дела до Билли как его там зовут.
Оливер посмотрел на неё.
— Но уж точно не Белое Перо.
Оливер кивнул.
— Приятно было поболтать.
— Удачи.