Мы с ней ехали к бару с разных концов города. Я представляла ее – обозленную, уверенную, готовую сойтись со мной в битве и разгромить меня на моем собственном поле. Будет большой бой, и Джов станет в нем трофеем. Когда я рассказала, что она написала мне, он решил уехать к друзьям на выходные.


Ее письмо лежало у меня в кармане. Аккуратный почерк. Инструкция, которой следовало подчиняться. «Встретимся в среду двенадцатого в 16.30 в баре отеля «Алгонкин».


Почему она выбрала именно этот бар?


Вот я и на месте.


Еще пять минут. Жестокое время.


Я выглядела бойцом: в черном от декольте до пяток, распущенные волосы, толстые золотые серьги в ушах, косметика, словно боевая раскраска. У меня было преимущество в двадцать лет над моей соперницей, и я намеревалась воспользоваться каждым месяцем.


Она будет с сединой и морщинами, она будет располневшей, она будет неопрятной. Она будет, как в книжках, в носках и сандалиях, да еще глаза за стеклом, будто музейные витрины. Я видела ее будто наяву: облезающие волосы и кожа, запертая внутри надежда. Я смешаю ее с грязью.


Ни следа ее присутствия. Бар был похож на игровое поле, где парочки совершали маневры с мартини, а официанты – с хромовыми подносами на поднятых руках. Черным шахматным конем я двигалась по залу, то и дело сворачивая под прямыми углами, но, если не считать нескольких встрепенувшихся бизнесменов, никто мной не заинтересовался.


Разумеется, она не пришла. Разумеется, она не придет. Это была война на крепость нервов, и я победила. Только сейчас я заметила, как ужасно болит шея. Я заказала выпить и обрушилась на стул под пальмой в горшке.


– Можно присесть?


– Пожалуйста. Вы, должно быть, англичанка?


– Почему вы так решили?


– Для американки вы слишком вежливы.


– Американцы не могут быть вежливыми?


– Только если им хорошо заплатишь.


– А британцы не будут вежливыми, сколько им ни плати.


– Тогда мы с вами, получается, эмигранты.


– Я так точно, полагаю. Мой отец когда-то часто сюда приезжал. Он любил Нью-Йорк. Говорил, что это единственное в мире место, где человек может оставаться самим собой, пока пашет как лошадь, чтобы стать кем-нибудь другим.


– И как?


– Что?


– Стал он кем-нибудь другим?


– Да. Да, стал.


Мы помолчали. Она поглядывала на дверь. Я рассматривала её. Она была стройная, нервная, с телом борзой, чуть клонилась вперед и мышцы ее спины натягивали рубашку, белую, накрахмаленную, дорогую. Левая рука смахивала на витрину ювелирного магазина. И как только женщина способна носить столько серебра и не крениться под его тяжестью?


У нее были темно-рыжие волосы – как кизил, как выделанная кожа – шелковистые отчасти от природы, отчасти от стараний. Пожалуй, она выглядела хитрой и простоватой одновременно.


– Вы кого-то ждете? – спросила я.


– Ждала, – она взглянула на часы. – Вы тут проездом?


– Нет. Я живу в Нью-Йорке. Работаю в Институте перспективных исследований. Я пришла сюда, чтобы встретиться с…


Встретиться: сойтись лицом к лицу. Познакомиться. Представиться. Выяснить. Почувствовать. Принять. Ожидать прибытия. Столкнуться. Вступить в конфликт.


– Я пришла сюда, чтобы встретиться с…


По залу пронесся порыв ветра: вырвал напитки из рук пьющих, разметал бутылки, словно крышечки, оторвал от пола мебель и швырнул ее в стену. Потрепанные официанты и посетители вылетели за дверь. В зале остались только она и я, мы с ней, загипнотизированные друг другом, неспособные заговорить из-за ветра.


Она собрала вещи, и мы вместе покинули разоренный бар. Мне пришлось следовать за ней: тротуар едва ли не горел у нее под ногами. Я уже не знала, где мы. Мозг совершенно отключился. Город был извилистой подворотней, а она лучшей, нежели я, крысой.


В конце концов мы добрались до маленькой закусочной в ветхой части города. Она нырнула внутрь, и мы сели за зловеще милый столик с красной скатертью, двумя гвоздиками и несколькими хлебными палочками. К нам подошел мальчик с графином красного вина и миской маслин. Он оставил меню, как будто это был самый обычный ужин в самый обычный день. Я попала в руки отравителей, и теперь они хотели, чтобы я ела.


Я посмотрела на меню: «Еда вкуснее, если она по-итальянски».


– Именно здесь я встретила его, – проговорила моя новая знакомая. – В тысяча девятьсот сорок седьмом году, в тот день, когда я родилась…