Шелк (Кейтлин Кирнан)

- Какой черт вас дернул остановиться в Бирмингеме? – поинтересовалась девушка с вишневыми волосами. Как ни удивительно, она не только слышала о кубано, но и умела его готовить. Ники поднесла к лицу маленькую чашечку и вдохнула ароматный пар, поднимающийся от сладкого черного кофе.

- Вопрос не ко мне, а к моей машине, - ответила Ники. - Это она решила, что здесь самое место испустить дух.

Девушка, чье имя Дария Паркер вызывало ассоциации с Дороти Паркер, улыбнулась. Она была выше Ники, но не то чтобы действительно высокой, а из-за угловатых черт лица язык не поворачивался назвать ее хорошенькой. Точнее, ее лишенная всякой слащавости привлекательность не имела ничего общего с легкомысленным определением «хорошенькая».

- Е-мое, ни за что не согласилась бы помереть в такой дыре!

Ники смаковала кофе по-кубински, чувствуя, как тепло спускается от горла к желудку, прогоняя физическую боль и усталость – следствие долгой дороги и своего рода плата за то, что она еще жива. Счастье, что на этой странной, будто вымершей улице оказалась работающая кофейня. Когда она свернула за угол, ей стало не по себе, да и было от чего растеряться: газовые фонари, булыжники вместо асфальта и наглухо закрытые заведения, словно кто-то нарочно повернул время вспять. Увиденное больше походило на голливудские декорации, выстроенные для натурной съемки, но никак не на обычную улицу.

- Нет, а зачем было ехать через Бирмингем?

Руки Дарии были исполосованы бледно-розовыми шрамами: ужасными татуировками баристы, выдающими случайные, но, увы, неизбежные встречи нежной плоти с паровым краном кофемашины.

- Ой, а там был знак, запрещающий въезд в город? Я и не заметила, – съязвила Ники, опуская чашку на барную стойку.

- Торговая палата постоянно его снимает. – На этот раз в голосе ее собеседницы не было ни намека на веселье.

- Ладно, признаю. Я ехала вот сюда. – Ники выудила из кармана куртки помятый красочный проспект и разгладила его ладонью на барной стойке. «Посетите парк Аве Мария Гротто*! – призывали жирные черные буквы на глянцево-голубом фоне. – Иерусалим в миниатюре: одухотворенное чудо!»

- Издеваетесь? – не поверила Дария, но все же взяла листок в руки.

Ники пожала плечами:

- Ни в коем случае. Это чистая правда.

Проспект попался ей в пункте отдыха на границе штатов. Ники прихватила стопку листовок с информационной стойки у туалетов, чтобы было чем занять глаза, пока она потягивала так называемый кофе – столь же безвкусный, сколь и бесплатный. Проспекты, расписывающие Пещеры Де Сото** («Подземная сказка!) и Маундвиль*** («Тайны забытого прошлого!»), сразу полетели в мусорку. Листок с описанием Аве Мария Гротто лежал в самом низу стопки, как последняя надежда в конце долгого пути. Ее всерьез зацепила история монаха-бенедиктинца, который до самой смерти создавал уменьшенную копию Священного города из обломков камня и разного мусора.

- Тогда вы явно с приветом, Ники Ки, - заключила Дария и бросила брошюру обратно на стойку.


* Живописный парк площадью 16 000 м2, где собраны 125 уменьшенных моделей самых главных христианских святынь, созданных монахом-бенедиктинцем по имени Йозеф Цоттл. Расположен на территории аббатства Св. Бернарда в штате Алабама.

** Парк оборудованных карстовых пещер в штате Алабама.

*** Археологический парк, памятник миссисипской культуры в штате Алабама, около города Маундвиль.