Пробуждение Левиафана

Сто пятьдесят лет тому назад, когда из-за разногласий небольшого масштаба Земля и Марс были на грани войны, у Пояса в перспективе были громадные минеральные богатства помимо видимых экономических достижений. Более отдаленные от Земли планеты были далеки от мечты о совместном сотрудничестве. Потом Соломон Эпштейн создал свое небольшое модифицированное устройство, которое надевалось на край его трёхместного корабля, и поворачивало его. Обладая большим кругозором, вы могли до сих пор видеть его корабль, парящий на пределе скорости света и направляющийся в пространство бесконечности. Лучшие, самые длинные проводы в истории человечества. К счастью, дома Соломон оставил планы своей машины на компьютере. Его устройство не открыло людям звёзды, но открыло людям планеты.

Три четверти километра в длину, четверть километра в ширину, по форме напоминающий огненный гидрант, в основном пустой внутри, Кентербери представлял собой переоборудованный колониальный транспорт. Однажды он заполнился людьми, припасами, графиками, пузырьками окружающей среды, и надеждой. В то время приблизительно около двадцати миллионов человек проживало на спутниках Сатурна. Кентербери тащил на себе около миллиона разных прототипов. Сорок пять миллионов проживало на спутниках Юпитера. Один спутник Урана вырастил пять тысяч видов, последующий аванпост человеческого населения, по крайней мере, до тех пор, пока Мормоны не построили свой корабль поколений и не направились к звёздам, и свободе от ограничения рождаемости.

И потом был Пояс.

Если бы вы спросили агентов управления по регулированию цен, когда они пьяны и необузданны, они могли бы сказать, что их сто миллионов на Поясе. А если вы спросите на планете у переписчика населения, он скажет, что где-то пятьдесят миллионов жителей. В любом случае, вы увидели бы, что население было огромным и нуждалось в большом количестве воды.

Итак, Кентербери, и дюжина его кораблей-сестёр из компании Чистой Прозрачной воды сделали петлю от обширных колец Сатурна к Поясу и дальним тянущимся ледникам, пока корабли еще не превратились в утилизированные отходы.

Джим Холден был очарован этим поэтическим видом.

- Холден?

Он вернулся к ангарному щиту. Главный инженер Наоми Нагата возвышалась над Холденом.
Она стояла почти два метра ростом, копна её тёмных кудрявых волос была собрана в хвост. Выражение её лица было наравне между удивлением и раздражением. Наоми имела те же привычки, что все на Поясе, пожимание руками, а не плечами.

- Холден, ты слушаешь меня или смотришь в окно?

- Там была проблема, - ответил Холден. - Так как ты такая умная, могла бы уладить её, даже если бы у тебя не было достаточно денег или материалов.

Наоми рассмеялась.

- Значит, вы не слушали меня, - сказала она.

- Нет, вообще-то нет.

- Ну, сейчас ты поймешь основные положения в любом случае. Устройство, на котором приземлится «Князь» не будет хорошо функционировать в воздухе, пока я не поменяю затворы. Это составит для нас проблему?

- Я спрошу у старика, - ответил Холден. - А когда мы последний раз использовали многоразовый космический корабль в атмосфере?

- Никогда, но диспетчеры говорят, что он нам нужен, по крайней мере, один приспособленный к атмосфере многоразовый космический корабль.

- Эй, босс! – завопил из-за угла Амос Бёртон, помощник Наоми, рожденный на Земле. Он замахал своей одно-метровой рукой, направленной на них. Он имел в виду Наоми. Амос мог быть капитаном на корабле Макдаулса, Холден – помощником капитана, но только Наоми могла быть лидером в сознании Амоса.

- В чем дело? – закричала в ответ Наоми.

- Плохой кабель, не могла бы ты подержать этот жалкий шнур, пока я не найду запасной.

Наоми взглянула на Холдена. «Нас уже вытесняют здесь?» - был вопрос в ёё глазах. Он саркастически улыбнулся. Она же, захохотала, покачивая своей головой. Её тонкая длинная фигура в засаленной спецодежде удалилась.

Несмотря на семь лет работы в военно-морском флоте Земли, пять лет работы с гражданскими, Холден никак не мог привыкнуть к невероятно тонким, длинным фигурам жителей Пояса. Детство, проведенное в опасности, очертило его взгляд на вещи навсегда.

В центральном лифте Холден держал свой палец чётко над кнопкой навигационного щита, хотя и находился под искушением от внешности Эд Тукунбо – её улыбки, голоса, аромата пачули и ванили от волос, но взамен этого нажал кнопку изолятора. Долг дороже удовольствия.

Врач Шед Гарвей стоял, склонившись над медицинским столом, и ампутировал конечность левой руки Камерона Пэя, когда внутрь зашел Холден. Месяцем ранее, Пэй проткнул свой локоть тридцати тонным блоком льда, двигаясь со скоростью, пять миллиметров в секунду. Это не было обычной травмой среди людей с опасной работой подрезания и перемещения льдов в невесомости, но Пэй принимал всё это с фатализмом профессионала. Холден наклонился над плечом Шеда, чтобы посмотреть, как доктор вытащит медицинские швы из поврежденной ткани.

- Ну, что слышно? - спросил Холден.

- Это выглядит довольно привлекательно, сэр, - сказал Пэй. - Я еще немного нервничаю. Шед только что рассказывал мне о том, как протез будет присоединен.

- Допустим, мы сможем контролировать процесс некроза, - сказал доктор, - и убедимся, что Пэй вылечится до тех пор, пока мы не доберемся до Цереры. Я проверил данные полиции, Пэй был зарегистрирован там достаточно длительное время, чтобы получить ответную помощь, чтобы ему измерили давление и поставили датчики температуры, надежные устройства программного обеспечения. Весь перечень. Это может оказаться первоклассной вещью. Внутренние планеты получат новый биогель, который будет восстанавливать конечности, но это не предусмотрено в нашем медицинском плане.

- Да пошли к чёрту эти внутренние планеты, и их магия желе. Я лучше буду носить подделку, сделанную на Поясе, чем что-то, что эти ублюдки произведут в своей лаборатории. «Просто ношение их воображаемой руки, возможно, превратит вас в придурка», - сказал Пэй. А потом добавил: «Ох, ах, никаких обид, управляющий делами».

- Ничего не решено. Просто радуйтесь тому, что мы собираемся вас лечить, - ответил Холден.

- Скажи ему ещё кое-что, - сказал Пэй со злой усмешкой. Шед покраснел.

- Ах, да, я слышал от тех людей, кто сталкивался с той же проблемой, - начал Шед, не встречаясь взглядом с Холденом. - Очевидно, в период пока не будет закончено вживление протеза, самоудовлетворение будет ощущаться как желание ручной работы.

Холден застыл в молчании на секунду. У Шеда побагровели уши.

- Полезно знать, - сказал Холден. – А некроз?

- Там какая-то инфекция, - сказал Шед.- Швы держат ее под контролем, и воспаление в этом случае даже хорошая вещь, следовательно, мы не будем бороться слишком активно, пока она не начнет распространяться.

- Он будет готов к дальнейшей работе? - спросил Холден.

- Это в первый раз, - нахмурился Пэй.

- Чёрт, да я буду готов. Я всегда готов. Это то, что я сделаю, сэр.

- Возможно, - ответил Шед. – В зависимости от того, как произойдет сращивание. Если это не поможет, позже будем пробовать что-нибудь другое.

- Да пошли бы вы, - кричал Пэй. – Лучше я буду дробить лёд одной рукой, чем этой культяпкой наполовину с героином.

- Опять-таки, - сказал Холден, подавляя улыбку, - хорошо бы знать. Продолжайте.

Пэй усмехнулся. Шед снял ещё один шов. Холден вернулся к лифту, и в этот раз он не колебался.