AsIs
А в следующий миг я оказался лицом к лицу с командиром большевиков. Он дёрнулся было, намереваясь встать, но тут же взял себя в руки.
Он сидел за столом из красного дерева, взгромоздив на столешницу ноги в тяжёлых сапогах и зажав в углу рта сигару. Из-под бараньей шапки торчали спутанные волосы, небритый подбородок зарос колючей щетиной, одежда была мятой и неопрятной. На поясе у него висел здоровенный нож, а рядом на столе лежал револьвер.
И хотя я никогда раньше не встречал большевиков, я с первого взгляда понял, что передо мной один из них.
- Так значит, вы уже были в Берлине? – спросил он и добавил прежде, чем я успел открыть рот:
- Никаких превосходительств, сиятельств и прочего буржуйства. Обращайтесь ко мне просто «брат» или «товарищ». Отныне мы живём в свободном мире, и вы ничем не хуже меня, ну или почти ничем.
- Спасибо, - поблагодарил я.
- К чёрту вежливость, - прорычал он, - настоящие товарищи никогда не говорят «спасибо». Так вы были в Берлине?
- Был, - ответил я. – В самый разгар войны я писал здесь «Германию изнутри».
- О, война! – всхлипнул он. – Обратите внимание, товарищ, что я плачу, произнося это слово. Если будете про меня писать, не забудьте упомянуть, что я разрыдался от одного упоминания о войне. Нас, немцев, так несправедливо осуждают. А у меня слёзы наворачиваются на глаза, когда я вспоминаю о разорённых Франции и Бельгии.
Командир большевиков вытащил из кармана красный засаленный платок и шумно высморкался.
- Страшно представить, сколько торговых кораблей потеряли англичане!
- Не переживайте, - успокоил я его, - ущерб будет полностью возмещён.
- Хорошо бы так. Я очень на это надеюсь, – вздохнул он.
Тут в дверь громко постучали.
Большевик поспешно вытер слёзы с лица и убрал платок.
- Как я выгляжу? – нетерпеливо спросил он. – Надеюсь, не мягкосердечным? Не добрым?
- Нет-нет, - заверил я его. – У вас весьма суровый вид.
- Хорошо, - произнёс он, – очень хорошо. Но достаточно ли суровый?
Он торопливо взлохматил волосы руками и приказал:
- Подайте мне жевательный табак, живо! Вот так. Входите!
Дверь распахнулась.
Развязной походкой в комнату вошёл человек со стопкой бумаги в руках, одетый так же неряшливо, как и командир. Он походил на военного секретаря.
- Эй, товарищ! – воскликнул он с непринуждённой фамильярностью. – А вот и смертные приговоры!
- А, приговоры лидеров последней революции? – обрадовался большевик. - Чудесно! Ого, как их много! Минутку, сейчас распишусь.
Он начал быстро подписывать их один за другим.
Секретарь осуждающе заметил:
- Товарищ, почему это вы табак не жуёте?
- Жую-жую, - поспешно откликнулся командир. – Вот прямо сейчас собирался.
Он с явным отвращением откусил огромный кусок и принялся с остервенением перемалывать его челюстями.
|