Все началось в один приятный, полный обычной суеты вечер. Мы ждали, когда отец придет домой на ужин. Была суббота, а, как правило, по субботам он возвращается рано, но не в этот день. Сегодня у него было дело: отец принимал роды, дети же, появляясь на свет, не придерживаются графика работы. Мама поставила в духовку ростбиф, и кухню наполнил аппетитный запах запекаемого мяса. Дядя Дуглас и Джон трудились над космическим скафандром Джона в старом сарае, но все остальные собрались на кухне. Мама слушала Второй фортепьянный концерт Брамса, который звучал из проигрывателя достаточно громко, чтобы заглушить наш гам. Сьюзи изображала доктора, проводя операцию по удалению аппендицита у одной из своих кукол, одновременно она еще и чистила морковь, отчего нож для очистки являлся также хирургическим скальпелем. Роб должен был бы помогать ей и с морковью, и с операцией, но он заскучал, а потому сидел на полу с потрепанным деревянным поездом, который громко гудел, и Колетта, гавкала на Роба, присоединяясь к общему веселью. Колетта – наша маленькая французская пуделиха дымчатого окраса. Датский дог, по кличке мистер Рочестер, облаивал одну из кошек, которая пыталась укрыться за холодильником. Я же была тиха, как ангел. Но это оттого, что я была занята выполнением домашней работы. У меня имелась целая куча проблем с математикой. Я сидела возле горящего камина, и почти изжарилась с одного бока, но мне было слишком тепло и уютно, чтобы двигаться. Тогда-то и раздался телефонный звонок… Мама стояла у телефона, не произнося ни звука. - Мама, что такое? Что случилось? – спросила Сьюзи. Мистер Рочестер принялся рычать. - Думаю, вам лучше помолчать, мистер Рочестер, - произнес Роб своим до жути серьезным голосом. Он всегда так говорил, считая, что происходит нечто важное. - Викки, поди, приведи Дага, – сказала мне мама. На улице еще не стемнело, но лишь потому, что мы все еще пользовались летним временем, экономя электричество. Зато было холодно, дул сильный промозглый ветер. Так бывает всегда во время первых заморозков. Я бежала по хрупкой вымерзшей траве к сараю, дрожа всем телом. Не знаю, дрожала ли я из-за ветра или оттого, что произошло что-то ужасное. Когда я добралась до сарая, Джон был в скафандре. Он вместе с дядей Дугласом трудился над ним с прошлого Рождества, с самого приезда дяди. У скафандра имелось переговорное устройство, кислородный баллон и еще всякая всячина. В шлеме располагалась система управления рацией, температурой нагрева, подачей воздуха и питьевой воды, был даже аспирин - единственные таблетки, которые папа позволил Джону иметь у себя. Каждый цент из своих карманных и заработанных денег он тратит на скафандр. Ради заработка Джон подстригает лужайки, колит дрова и даже присматривает за чужими детьми, если ничего другого не подворачивается. К тому же я уверена, что дядя Дуглас тайно спонсирует его, хоть вовсе и не обязан делать это, на приобретение таких вещиц как резиновые прокладки. По словам Джона, иметь их было совершенно обязательно. Определенно это был самый настоящий скафандр космонавта и определенно он заслужил первый приз штата на Научной ярмарке.