Лайон Спрэг де Камп «Драконья шкура» (отрывок) Эвдорик Дамбертсон, эсквайр, возвращался верхом домой с лицом, вытянутым как хобот у олифанта. Он побывал в доме у чародея Бальдониуса, у которого просил руки его дочери Люсины. – И как же прошло сватовство, мой мальчик? – спросил сэр Дамберт, родитель Эвдорика. – Худо? – Я… – начал было Эвдорик. – Говорил я тебе, глупая это затея. Разве же я был не прав? У барона Эммерхарда ведь дочерей не счесть, и каждой в приданое достанется надел земли. Что не отвечаешь? – Я… – снова начал Эдорик. – Давай же, парень, говори! – И как это ему удастся, коли ты сам не замолкаешь? – вмешалась леди Анисет, мать Эвдорика. – В самом деле, – согласился сэр Дамберт. – Прости меня, сынок. Но, как я тебе говорил и еще раз повторю, стань ты зятем Эммерхарда, он бы уж постарался, чтобы добыть тебе рыцарские шпоры. Однако же вот ты стоишь предо мной, ладный юноша двадцати трех лет от роду, а все еще не посвящен. Какой позор для всего нашего рода! – Так ведь войн никаких не ожидается, – возразил Эвдорик. – А где еще найти возможность проявить рыцарскую доблесть? – Верно говоришь. Воистину мы все приветствуем столь благословенный мир, который, благодаря мудрому правлению нашего величайшего императора, держится уж целых тринадцать лет. Так что для совершения подвига, достойного рыцаря, нашим молодым людям приходится устраивать засады на бандитов, разгонять мятежников и заниматься другими такими же пустыми делами. Как только сэр Дамберт замолчал, Эвдорик вставил свое слово: – Сэр, вопрос этот, как мне кажется, вот-вот разрешится. – Каким же это образом? – Вы только выслушайте меня, отец! Прежде чем отдать за меня замуж Люсину, доктор Бальдониус поручил мне задачу, выполнение коей сделает меня достойным получить рыцарское звание везде, где его жалуют. – И какую же именно? – Он жаждет получить два квадратных ярда драконьей шкуры. Говорит, что для каких-то магических штучек. – Но в этих краях драконов не было лет сто, если не больше! – Так и есть, но, как заверил Бальдониус, эти чудовищные рептилии до сих пор обитают далеко на востоке, в землях Патении и Панторозии. К тому же, он вручил мне рекомендательное письмо к своему собрату по ремеслу – доктору Распиудусу, живущему в Патении. – Что? – вскрикнула леди Анисет. – Ты намерен отправиться в странствие, которое затянется на целый год, да еще и в такие неведомые края, где, говорят, люди скачут на одной ноге или же лица у них растут на брюхе? Я такого не потерплю! Да и этот Бальдониус… Может быть, он и личный волшебник барона Эммерхарда, но благородной крови в нем нет ни капли. Уж этого никто отрицать не станет. – А неужели кто-то был благородным, – спросил Эвдорик, – когда Божественная Пара только сотворила этот мир? – Заверяю тебя, таковыми были наши предки, а вот как дела обстоят с пращурами ученого доктора Бальдониуса, то мне неведомо. Вы, молодые, всегда жизнь приукрашиваете. А еще, быть может, ты предашься всяким ересям, ибо слышала я, что у вастаков вера не истинная. Они ложно убеждены, что Бог един, хотя мы знаем правду, что богов двое. – Давайте не будем забираться в богословские дебри, – вмешался сэр Дамберт. – Если уж на то пошло, то язычники южане вообще считают, что Бог трехлик, а такая точка зрения еще более пагубная, чем у вастаков. – Коли в своих странствиях я встречусь с Богом, то я спрошу у него, какова истина, – молвил Эвдорик. – Не святотатствуй, дерзкий щенок. Все-таки какого бы низкого происхождения ни был доктор Бальдониус, с таким влиятельным человеком обязательно следовало бы породниться. Думается мне, я бы мог убедить его произнести пару заклинаний, чтобы у меня и урожай добрый был, и у скотины приплод хороший, и крестьяне мои чтобы благоденствовали. Как у того негодяя Рейнмара, а? И что с того, что времена у нас скверные настали? Бог с Богиней знают, что только помощь сверхъестественных сил – всех, каких только можно – избавит нас от бедности. А иначе в один прекрасный день мы можем проснуться и увидеть, что какой-то грязный торгаш отобрал у нас имение, а осталось у нас только перо вместо копья и расписка вместо щита. – Так вы меня отпускаете, батюшка? – воскликнул Эвдорик, и его скуластое загорелое молодое лицо расплылось в широкой усмешке.